Учитывая, какие именно телеграм-каналы я читаю, меня сложно чем-то поразить. Но одной журналистской даме это все-таки удалось, молодец она.
Впрочем, молодец только в этом.
Поделюсь с читателями тем, что повергло меня в шок.
Мне надо было ознакомиться с литературой о таком явлении, как сказки – народные и авторские. Понятное дело, Пропп (куда без него!), понятное дело, Александра Баркова и так далее. Но речь совершенно не о них.
Есть такие журналистка Анастасия Белоусова и писатель Александр Курилко. Которые ведут неспешные беседы о литературе. И в одной из бесед возникла тема сказок Ганса-Христиана Андерсена – почему они иногда бывают весьма жестокими?
И вот тут…
Слово самой госпоже Белоусовой:
"Когда мой ребенок дорос до того, чтобы с интересом слушать сказки, я, конечно же, первым делом вытащила Андерсена. И вот открыла я "Огниво", стала читать. Посмеялись от описания ведьмы, которая подошла к главному герою:
"На дороге встретилась ему старая ведьма — безобразная, противная: нижняя губа висела у нее до самой груди".
И смешно, и страшно…
Но дальше солдат вылезает с золотом и огнивом из дупла, но вместо того, чтобы поблагодарить ведьму и отдать ей, что она просила, он… убивает ее! Приехали… Дальше читаю — и мне плохо. Солдат просаживает все деньги на балах, влюбляется в принцессу и с помощью огнива женится на ней!
…Чему, Леш, по-твоему, учит эта сказка? Если в детстве меня это забавляло, то теперь, когда я — родитель и формирую у своего ребенка отношение к миру, учу его правильно жить, такие сказки рождают во мне только гнев!
Ну о чем они, каков главный месседж? Убей ведьму, которая тебе все показала и рассказала — и живи счастливо? Вот так Андерсен! Раскольниковых растить будем?"
Ну, если быть точным, то получив деньги, солдат не просто просаживал их – "ходил в театры, ездил кататься в королевский сад и много помогал бедным". Что, конечно, мотовства не извиняет.
Но дело-то не в том. Зачем он убил старую ведьму – и что ведьма у него просила? А просила она всего-то лишь огниво – артефакт, исполняющий желания. Причем неограниченного действия, это не Золотая Рыбка и не Зона у Стругацких.
А кто как думает, что сделала бы ведьма, получив огниво? И ведь получила бы – если бы не ее глупое упрямство, насторожившее солдата! Ну, перво-наперво – избавилась бы от нежелательного свидетеля. А уж потом… Посмотрите любой фильм ужасов, добавьте главному антигерою такой вот артефакт – и будет у вас некоторое представление.
Ведьма – воплощение нечистой силы (и читающие сказки дети это отлично понимают). Солдат вступил в рискованный поединок с нечистой силой – и победил. Это практически как черта перехитрить, что не каждому удается.
Но главное – этот вопрос журналистки: "Чему сказка учит?" Ей даже в голову не приходит, что сказки совсем не обязаны чему-то учить.
Вообще-то, первыми были не авторские, а народные сказки. И далеко не факт, что непременно для детей. И уж всяко выражение "дидактическая функция литературы" для их авторов прозвучало бы загадочным шаманским заклинанием. А если его им растолковать, то они все равно вряд ли поняли бы – ничему они никого учить не собирались.
Уж если сказки чему-то и учат – то всяко не в лоб.
Но нет – "прогрессивной, образованной и новочувуствительной" общественности надо именно, чтобы в лоб. Чтобы именно учили чему-то хорошему и светлому (в понимании "прогрессивной" общественности, конечно): делайте так, не делайте так…
Дальше – хуже. Потому что говорится о Стойком Оловянном Солдатике. И о Балерине. И об их гибели… И все с тем же вопросом: а чему может научить?..
Может, кстати. Очень даже. Вряд ли кому-то из детей понравится печальный финал. И кто-то, возмутившись, наверняка захочет домыслить свой – совсем не такой. Почему нет? Не для этого ли у сказок Андерсена бывают мрачные финалы?
С другой-то стороны, жизнь не всегда состоит из цепочки хэппи-эндов. И это надо тоже принять. Был бы жив Андерсен сейчас – написал бы, наверное, сказку про детей-"снежинок". Которые, в общем, и неплохие – просто родители, желающие им добра и имеющие массу времени, чтобы это добро причинить, оградили их от темных сторон жизни. А к чему благие намерения ведут, всем понятно…
И, наконец, обещанный мною шок-контент – то, что было до того, это еще не он!
"Я решила ребенку Андерсена не читать до какого-то возраста. И этот возраст затянулся. Сейчас ему 10, а из всех сказок великого Ганса Христиана он знает разве что "Снежную королеву" и "Русалочку". И то — благодаря мультфильмам.
Нет, с точки зрения красоты стиля, образности, сказочных оборотов — спору нет, Андерсен гений! Но сказки должны, как и любое искусство, нести свет в головы и души людей, особенно если это еще детские головы и души! Разве нет?! Да какую сказку ни возьми у него…
Может, потому мы такое несчастное поколение, что родители и бабушки читали нам на ночь Андерсена? Которого с трудом доставали в книжных магазинах или в точках по сбору макулатуры".
Ну, здравствуй, Греточка Т. – в своем российском воплощении. У Греточки, как известно из ее речи в ООН, какие-то злые люди то ли подпортили, то ли вообще отняли детство. При этом 9/10 населения Земшарии, услышав ее слова, мечтательно произнесли бы – эх, кто бы у нас ТАК детство отнял!
Вот и тут. "Несчастное поколение", подумать только! Хоть бы от себя лично говорила – но нет, надо непременно от целого поколения. Хотя я, например, таких полномочий не давал.
Чем же вы так несчастны, дорогие? (Да, я понимаю: с прошлого февраля, а тем более, с сентября, ответ на вопрос есть. Но ответ касается не одного поколения, а беседа состоялась, скорее всего, до того.) Руки-ноги у вас целы, вы не голодаете, у вас есть крыша над головой, есть работа. Ваши дома не бомбят, вас землетрясения, скорее всего, не затронули. Каким местом вы несчастны?!
Впрочем, предположу. Скорее всего, предположение будет верным. Только не насчет поколения, конечно – но насчет "прогрессивных".
Да, они несчастны. Потому что очень хотят контролировать жизнь вокруг себя. А она, сволочь такая, контролю не поддается.
Им вдалбливали-вдалбливали в школах и универах про ее познаваемость – а она на самом деле непознаваема и людям полностью неподконтрольна. Человек – он же всего лишь царь природы, это верно – но в том царстве полно и "оппозиции", и "заговорщиков", и всего прочего, что бывает опасно для любых царей.
Будешь тут несчастной!
Но как же им хочется контролировать и формировать! И как только мы без всего этого жили?!
В 10 лет я прекрасно представлял себе не только истории Гадкого Утенка, Дюймовочки или Герды и Кая. В 10 лет я знал, например, что бывает донос "лучших друзей", ведущий в кошмар замка Иф. И какой бывает месть позабывшим за давностью лет свое мерзкое деяние "друзьям". В 10 лет я знал о вожде индийского восстания, который скрылся, построил подводную лодку – и доставил немало кошмаров колонизаторам. В 10 лет я, найдя относительно подробную карту, смотрел, какие же территории удалось захватить в Англии марсианам, выползшим из снарядов-цилиндров…
Много всего было в 10 лет. И тут нет какого-то вундеркиндства, это обычный уровень середнячка.
А сказки Андерсена – это до школы, конечно.
Но вот что хотелось бы понять: а зачем они так контролируют чтение своих детей, эти "прогрессивные" люди?
Один из критиков как-то заявил мне в комментах: а вот, мол, вообразите – если ребенок что-то такое прочтет/посмотрит, а у него потом кошмары ночные будут? Я сперва решил, что комментатор троллит – но нет, он говорил вполне серьезно. Кошмары ночные – ой, ужас-ужас непереносимый! А ничего, что они у всех в свое время были – и у меня, и у автора коммента, и вообще всем это свойственно, и никакого ужас-ужаса в них нет – естественно это. А что естественно, то: а) не безобразно; б) требует принятия и мстит за попытки (тщетные) искоренения.
Когда, с каких пор взрослые и, вроде бы, умные люди возвели психологический комфорт не только на уровень блага, но и на уровень культа?
А хотите, расскажу мрачную сказку. Без финала – он открытый…
В некотором царстве, некотором государстве, а проще говоря, на планете Земля появились как-то инопланетяне. Как именно – через порталы или прилетели на НЛО – додумайте сами. Но прибыли. Приняли облик людей. Затаились.
И был у них свой особый способ питания. Не как у уэллсовских марсиан. Интересней. Питались они эмоциями страдания. Но эти эмоции должны были дозреть. Ну, вот растят люди скот для пропитания – и инопланетяне занялись примерно тем же.
Внедрились в человеческое общество. Создали "научные" теории. Напечатали массу публикаций в научных журналах – которые, возможно, сами и проспонсировли. И все про одно: про то, как важен психологический комфорт. Про то, что человек должен с детства видеть только светлую сторону жизни. А веру в посмертие – христианскую или какую угодно еще – постарались заменить "научной" картиной мира. И темная сторона, стало быть, загоняется куда-то вглубь. Инопланетяне-то мои – они же не дураки, они же отлично знают, что никуда эта темная сторона от этого не исчезнет. И однажды все равно проявится – для не готовых к встрече с ней людей. Ну, вот тут-то они и окажутся где-то рядом. И будут пировать и обжираться…
Ну, каков будет финал – решайте сами, дорогие взрослые люди.
Я же расскажу еще одну историю – и совсем не сказку, хотя она и похожа на сказку.
Дело было в конце нулевых в Израиле. Там проходил лечение один тибетский монах. И болезнь тяжелая, и лечение сложнейшее – но это же еще не все! Как раз в ту пору случилось обострение с Газой, и клиника была в зоне обстрела, объявили тревогу.
Доктора – многое на своем веку повидавшие израильские доктора! – были на пределе. Знаете, кто оставался спокойным – и кто пытался приободрить врачей? Сам пациент.
Потому что он привык с детства – да-да, с того периода, который "новочувствительные новонормальники" хотят видеть огражденным и психологически комфортным, – размышлять о смерти и непостоянстве мира. Потому что смерть для него – остановка на долгом пути. Потому что жизнь его легкой не оказалась, были в ней и потеря своего дома с привычной жизнью, и потеря близких, и эмиграция, когда тибетцев приютили, конечно, – но никто их особо не ждал. Но вряд ли у кого-то хватило бы глупости посчитать этого человека несчастным.
Ну, и какая история кому ближе – черная сказка или тибетская быль? Выбирайте.
! Орфография и стилистика автора сохранены
