Немало людей презирают, ненавидят, обвиняют, поносят нынешние режим и власть в России, но пока именно власть задает повестку дня — основные темы для обсуждений (общественного дискурса), как верно было отмечено А. Подрабинеком.
Он предлагает оппозиции (нормальной, а не карманной) играть "свою игру", для чего и нужна другая, альтернативная повестка дня, не сводящаяся к обсуждению "сигналов" от тандема, конъюнктурных политтехнологических кампаний (пресловутые "фронты") или перекраиванию прежних кремлевских проектов (закрытие "СпРоса", попытки реанимации "ПрДела" и проч.).
Создание такой повестки дня — нетривиальная задача, поскольку в ней должны быть учтены как долговременные глубинные тенденции (прежде всего, неизжитая "колея" российских исторических циклов), подспудные разрушительные процессы, так и сложившиеся реалии авторитарного режима, умонастроения основных групп населения, их готовность и неготовность к разного рода коллективным действиям. Варианты такой повестки уже предлагались мной в кратком ("Перевал" К новой логике развития. Макросоциологический взгляд) и более полном (Апрельские тезисы 2.0) вариантах.
Первые три шага до сих пор мне представляются резонными и солидно обоснованными:
первый шаг — широкая кампания против любого насилия в политической борьбе, за защиту личности и собственности;
второй шаг — формирование субъектов перемен — новых центров силы на основе союзов групп гражданской самоорганизации с протестными, реформаторскими движениями "элиты развития" в бизнесе, государственной службе, армии, системах образования и т.д.;
третий шаг — обеспечение надежной платформы для легитимного разрешения конфликтов — движение к независимому и справедливому суду.
На каждом шаге этой программы есть слабости и недочеты. На первом шаге сталкиваемся с агрессивным настроем множества обиженных социальных групп, общим привычным смирением в отношении к государственному насилию, даже явно неправовому и несправедливому, готовностью противостоящих групп самим применять насилие (например, со стороны некоторых русских националистов и выходцев с Кавказа). Третий шаг проблематичен, поскольку судебная система, выйдя из фактического подчинения исполнительной власти на местном и федеральном уровне, должна реформировать сама себя. А вот как это произойдет при достигнутой моральной и правовой деградации судей? Может ли и каким образом повлиять на этот процесс общество в лице правозащитников, адвокатуры, журналистов, заинтересованных граждан? Все это пока в тумане.
Наибольшую и оправданную тревогу вызывает неготовность общества и государства встретить на втором шаге вероятную стихию поднимающихся разномастных движений отнюдь не мирного толка: сепаратизм национальных провинций, размораживание межэтнических конфликтов, шовинистические движения (в том числе, с фашистским уклоном), провокации теряющих свои позиции "бывших", манипулирующих всевозможными "нашими" и т.п. Дело в том, что на втором шаге нет еще авторитетного независимого суда, чтобы разрешать возникающие коллизии. Возможно, что скажется и дефицит законодательной базы, тогда как до новых честных выборов нет никаких надежд на адекватность и эффективность нынешнего убогого "парламента".
Смена режима произойдет в любом случае, вопрос только в том, каким образом: либо в результате кровавой революции и смуты (худший вариант, ведущий к диктатуре), либо в результате мирной институциональной революции, открывающей путь к нормальному демократическому развитию. Но ведь к такой "бархатной" революции нужно морально, идейно и организационно готовиться уже сейчас. Есть два магистральных пути приведения социального хаоса в социальный порядок: а) авторитарное давление ("замораживание") и б) введение стихийных, в том числе, неудобных, опасных, агрессивных движений в формальные русла ("институционализация разнообразия").
Многовековой двухтактный механизм российской политической динамики состоит в раскачивании, разрушении ненавистного режима ("царизма", "коммунистической номенклатуры", "силовой и воровской олигархии") и в страхе перед поднявшимся хаосом смуты, кровью, разрухой, в последующем общем согласии на новый авторитарный откат — "замораживание".
Выйти из этой колеи циклов можно будет только при нашем общем умении справиться с реальным разнообразием российского общества не простым привычным подавлением-насилием, а сложным непривычным преобразованием разномастных движений в публичные политические силы, играющие по общим мирным правилам.
Вывод таков: второй шаг нашей стратегии нужно дополнить максимальным "открытием шлюзов" для создания новых политических партий и общественных движений, могущих участвовать как в предвыборной борьбе на местном и федеральном уровнях, так и в усилении гражданского контроля над действиями властей, в обсуждении и принятии решений по волнующим их вопросам.
Ясно также, что широкое открытие дверей в публичную политику для самых разных движений должно сопровождаться общим строгим консенсусом относительно недопустимости насилия в политической борьбе (сохранение плодов первого шага), равенства прав, соблюдения Конституции и законов, принципов честной игры в политике, отказа от попыток узурпации власти, отказа от сохранения монополии власти через жульническое "преемничество" (некий аналог и творческое развитие "пакта Манклоа").
При таком подходе в политическое подполье будут вытеснены только откровенно маргинальные группы, призывающие к насилию, разрушениям, захвату администраций, разного рода неконституционным акциям. Какая-либо их поддержка со стороны новых политических сил будет грозить последним большими репутационными потерями, проигрышем на выборах. В такой обстановке и оставшиеся коммунисты, и развернувшие плечи русские националисты с великодержавниками, и даже сепаратисты — радетели национальных меньшинств — будут вынуждены цивилизоваться, что и означает приведение опасного хаоса к порядку, но уже принципиально новому — коллегиальному и демократическому.
В этих эскизных заметках много лакун, неясностей, нерешенных (и даже толком не поставленных) вопросов. Их нужно ставить и обсуждать, формируя таким образом новую повестку дня, не конъюнктурно-манипулятивную ("задурить всем головы перед выборами"), а такую, которая открывает принципиально новые исторические перспективы для страны.
