Как и полагается туристам, мы ходили по афинской агоре — площади, куда жители города приходили сделать покупки, обсудить новости, людей посмотреть, себя показать. Идешь мимо не очень понятных камней и думаешь: "А здесь ходил Фемистокл… И Перикл… И Сократ…".
Про Сократа много думаю последнее время. Главное, что делал Сократ и чем так раздражал жителей Афин — он задавал вопросы.
Сократ любил Yes-No questions, вызывавшие у его собеседника сомнение во всех тех понятиях и представлениях, которые казались ему с детства незыблемыми. Казалось, все устои начинали шататься, но на самом-то деле Сократ был убежден в существовании истины, просто истину, с его точки зрения, надо было не получать свыше от каких бы то ни было авторитетов, а идти к ней, подвергая все сомнению и исследованию, а затем с помощью свободной мысли находить ответ…
За это его обвинили в безбожии и развращении молодежи…
И он мог отделаться условным сроком (ой нет) — я хотела сказать, легким испугом, заплатить штраф и пойти домой, к сварливой Ксантиппе, и продолжать заниматься философией, ну, может быть, потише, чем раньше. Можно было заняться просто изучением того, что говорили и писали до него — вполне благородное занятие.
Но тот Сократ, о котором нам написал Платон, явно специально провоцировал судей. В Афинах профессиональных судейских не было — Сократа судили 500 человек, выбранных по жребию, а те, кого мы сегодня назвали бы истцами и ответчиком, должны были говорить сами. Это было противостояние города и отдельного человека, и человек вел себя вызывающе.
Он начал с того, что попросил прощения, мол, я ваших обычаев на суде не знаю. Вроде бы напомнил: мне скоро 70 лет, а я никогда не привлекался. Потом начал рассуждать о том, что оракул в Дельфах назвал его самым умным человеком в мире, а он никак не мог понять, почему так, а потом понял — он осознает свое незнание, а другие даже этого не могут… Уже в это время, если верить Платону, Сократ восклицает: "Я же просил вас, не шумите, афиняне!" — так и видишь афинских граждан, которые возмущенно переговариваются между собой.
Потом Сократ посадил в лужу своего обвинителя Мелета, спросив, считает ли тот, что человек может хотеть жить в окружении плохих людей. (Мне-то кажется, что запросто, но в тех координатах, в которых жили Сократ и Мелет, ответ, конечно, был отрицательным). А если не может, то значит, Сократ не мог осознанно учить молодежь плохому, следовательно, он не виноват…
Все эти словесные изыски разозлили судей, и они признали Сократа виновным. И он все еще мог отделаться легким испугом. В Афинах была интересная процедура, когда обвиняемый должен был сам назначить себе наказание. Судьи не обязаны были следовать его предложению, но это должно было продемонстрировать — вот, мол, признаю вину, раскаиваюсь.
А Сократ сказал, что его друзья советуют ему назначить себе большой штраф и обещают быстро собрать деньги, и он, ладно уж, назначает штраф, но вообще-то он бы за свои многолетние труды приговорил себя к обеду в Пританее — это был торжественный обед, который проводили для человека, победившего на Олимпийских играх.
Вот эту наглость судьи уже совсем не хотели терпеть и приговорили философа к смерти. А он еще сообщил им, что прекрасно знал, как на них воздействуют, когда плачут, просят прощения, приводят своих детей, — но только он, Сократ, так делать не хочет, и если бы ему сказали, что ради сохранения жизни он должен отречься от своей философии, то он бы этого не сделал.
И отправился в темницу, откуда еще отказался бежать, и через месяц спокойно выпил чашу с цикутой, утешая рыдавших учеников и объясняя им, что после смерти либо ничего нет, тогда и бояться нечего, либо человек получает по заслугам, тогда все отлично, потому что он ни в чем не виноват…
И почему-то эта история оказывалась актуальной во все времена, и наше время — не исключение.
! Орфография и стилистика автора сохранены
