В Орле таки установили (1 октября) и торжественно открыли (14 октября) монумент Ивану Грозному. Царю, памятников которому не ставили не только в советское время – что было понятно – но и в царское.
Я уже писал в связи с этим: пока современные кассандры вещали, что страна возвращается в сталинщину, оказалась, что она уже во многом погрузилась в пучину средневековья. В связи с чем возникает вопрос: это уже конечная станция, "поезд дальше не пойдет, просьба освободить вагоны" – или же пассажиры-россияне могут оставаться на своих местах?
Несколько лет назад я напомнил о подзабытой теперь речи одного министра иностранных дел РФ, произнесенной в Стокгольме на заседании Совета по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ, ныне ОБСЕ). В речи этой были такие пассажи:
Я должен внести поправки в концепцию российской внешней политики...
Первое. Сохраняя в целом курс на вхождение в Европу, мы отчетливо сознаем, что наши традиции во многом, если не в основном, в Азии, а это устанавливает пределы сближения с Западной Европой.
Мы видим наряду с некоторой эволюцией по сути неизменные целеустановки НАТО и ЕС, разрабатывающих планы укрепления своего военного присутствия в Прибалтике и других районах на территории бывшего Советского Союза...
Второе. Пространство бывшего Советского Союза не может рассматриваться как зона полного применения норм СБСЕ. Это, по сути, постимперское пространство, где России предстоит отстаивать свои интересы с использованием всех доступных средств, включая военные и экономические.
Мы будем твердо настаивать, чтобы бывшие республики СССР незамедлительно вступили в новую федерацию или конфедерацию, и об этом пойдет жесткий разговор.
Третье. Все, кто рассчитывает, что можно не считаться с этими особенностями и интересами, что Россию ожидает судьба Советского Союза, не должны забывать, что речь идет о государстве, способном постоять за себя и своих друзей.
В этой речи в сжатом виде выражена реальная нынешняя внешняя политика России. Все это в разных вариациях то и дело звучит из уст Путина, Лаврова, Чуркина – далее по списку. И сегодня такая речь уже никого не сможет шокировать, а своего, российского обывателя, наоборот, приводит в восторг.
Но слова эти принадлежат не Лаврову. Этот имперский манифест произнес Андрей Козырев, ельцинский министр иностранных дел, в далеком теперь 1992 году. Тогда, в 92-м году, речь повергла слушателей в шок, почему и вошла в историю под названием "шоковая дипломатия". Это была речь-антиутопия, имевшая целью предупредить мировое сообщество о том, как может измениться политика России в случае победы сил реванша.
Сегодня мы имеем эту воплощенную в жизнь антиутопию. Но не только ее одну.
Если бы тогда, в "лихие 90-е", кто-то с серьезной миной на лице – на манер Козырева – рассказал о грузинской, затем украинской кампании, о том, что Россия – после афганского опыта! – полезет зачем-то в Сирию; о том, чтó будет представлять собой нынешнее российское телевидение и работающие на нем журналисты с соловьевыми-киселевыми во главе, которых правильнее называть не журналистами, а бойцами информационных войск; о православном фундаментализме, который все более сращивается с государством, и, как следствии, насаждении православия и в школах, и в высших учебных заведениях; о нынешних министрах культуры и образования России; о распоясавшихся при попустительстве, а то и прямой поддержке таких министров, российских хуйвенбинах, которые могут сорвать оскорбивший их чувства спектакль или разгромить неугодную выставку; о возвеличивании Сталина и теперь – апофеоз – установке памятника Ивану Грозному – это произвело бы шоковое действие даже на выросших в советской империи, но прошедших все-таки через терапию свободы слова горбачевско-ельцинских времен россиян. И все рассказанное было бы сочтено этакой антиутопией. Ну в самом деле, кому в 90-е годы на трезвую голову могло привидеться, что россияне будут убивать украинцев, считая тех фашистами, и большинство населения будет, в лучшем случае, относиться к этому равнодушно.
Теперь это никого, за исключением кучки "национал-предателй", в шок не повергает. Наоборот, большинство довольно, во как Россия с колен встала-то!
Нынешняя ситуация в России – почти точная калька с антиутопии Достоевского "Бесы". Федор Михайлович гениально предвидел возможное развитие, точнее, деградацию общества, когда патология начинает всем казаться нормой, при которой редкие островки нормы представляются уже большинству патологией. А ведь во времена Достоевского еще не было ни радио, ни тем более телевидения, при помощи которого путинские бесы получили кратчайший доступ к головам всех россиян.
На открытии памятника Ивану Грозному губернатор области Вадим Потомский торжественно заявил: "Это человек, который сохранил для нас с вами православную веру, и не позволил никому посягать на нашу территорию. Он сделал так, что мы живем в Орле. Он сделал так, что этот город является крепостью на подступах к нашей столицей. И какие бы враги нам не мешали делать такие поступки – ставить памятники первому русскому царю – мы никогда не склонимся и не поддадимся. Мы великий русский народ. У нас великий и самый мощный президент, который заставил весь мир уважать Россию и с нами считаться, как это в свое время сделал Иван Грозный".
Уж так бы прямо, без обиняков, и сказал: Владимир Путин – великий продолжатель дела Ивана Грозного.
На церемонии ожидались те самые министры: культуры – Владимир Мединский и образования – Ольга Васильева, но они приехать не смогли. Зато в Орел, как стервятники, слетелись Александр Проханов, Сергей Кургинян и Александр Залдостанов ("Хирург"). Но Владимир Мединский передал приветствие, в котором также говорилось о преемственности нынешнего самодержца, грозы всех пиндосов – царю Грозному: "Иван IV Грозный – одна из наиболее противоречивых и вместе с тем выдающихся фигур отечественной истории. За годы своего правления он сумел предпринять ряд смелых и решительных шагов, направленных на укрепление единства Русского государства. Установка монумента Ивану Грозному в городе Орле сегодня – это не только дань памяти царю и воину, но и признание преемственности всех этапов нашей истории". Писатель Проханов также солидаризовался с этим мнением, сообщив, что дух почившего в бозе царя Иоанна "живет среди нас".
Обычно Владимир Мединский говорит глупости, и далеко не всегда милые, а тут он неожиданно сказал истинную правду о преемственности путинской власти бесчеловечным режимам прошлого.
Вот только понял ли сам культурный министр России, чтó он сказал, в чем признался?
Причем, с учетом того, что Ивану IV не ставили памятники не только генсеки, но и его коллеги-цари, какой же силы – на уровне подсознания, конечно, по Фрейду! – должен ощущать преемственность Грозному нынешний вседержитель российский!
И последнее. Андрей Козырев в своей речи сказал, что ошибаются те злопыхатели, которые считают, что "Россию ожидает судьба Советского Союза". Этим он, конечно, пытался предупредить – причем, как западных политиков, так и родных, российских – что в случае вот такой имперской политики, которую он предвосхищал в речи "шоковой дипломатии", распад России может стать реальностью.
Путин как раз и предпринял все возможные усилия для того, чтобы крупнейшая геополитическая катастрофа на этот раз ХХI века получила все шансы на воплощение в жизнь.
