Я с огромным интересом и сочувствием отношусь к деятельности депутата Госдумы от "Справедливой России" Дмитрия Гудкова. Он делает именно то, что и должен делать в современной России оппозиционер умеренных взглядов, если он действительно оппозиционер, а не марионетка режима. Он использует все легальные возможности, предоставляемые ему статусом депутата нелегитимного, марионеточного, ненастоящего псевдопарламента для настоящей оппозиционной деятельности, для борьбы с авторитарно-имитационной системой.
Слабость наших партий системной думской оппозиции до сих пор и состояла в том, что этими имеющимися у них возможностями они не пользовались даже на четверть. Усилия пока еще очень небольшой группы депутатов, в которую и входит Дмитрий Гудков, как раз и направлена на то, чтобы втянуть коллег по думской оппозиции в активные выступления против существующего режима. Баламуты как бы показывают им пример того, чем и должна заниматься настоящая парламентская оппозиция – не давать власти жить спокойно, будоражить общество различными демаршами и скандалами. Настоящая парламентская оппозиция и должна скандалить. Для как бы "правящей" партии жуликов и воров, привыкшей к застойному благочинию путинской имитационно-управляемой "демократии" это уже оказывается весьма болезненно, вызывает неадекватные реакции, заставляет делать все новые ошибки, все более дискредитируя себя.
Дмитрий Гудков прекрасно понимает, что невозможно изменить авторитарную систему изнутри ее самой, то есть действуя исключительно в рамках созданных этой системой имитационных учреждений-симулякров. Успеха оппозиция может добиться лишь в том случае, если будет опираться на силу внепарламентского гражданского движения, на силу уличного протеста. И опять-таки, в отличие от большинства своих коллег по системной думской оппозиции, Дмитрий Гудков не сторонится уличных протестных акций, не боится принизить этим свой статус представителя политического истеблишмента (что, кстати, особенно бесит депутатов-заединщиков). Он последовательно стремится соединить парламентскую и внепарламентскую борьбу, системную и внесистемную оппозицию, исходя из четкого понимания, что лишь самый широкий альянс самых разных общественных сил сможет побороть правопопулистскую путинскую диктатуру.
Победить диктатуру Дмитрий Гудков стремится отнюдь не любой ценой. Для него принципиально важно, чтобы переход страны к демократии произошел мирно, без насилия и кровопролития. Ради этого он готов заплатить высокую цену и предлагает сделать это обществу.
Свои конкретные предложения Дмитрий Гудков изложил в газете "Ведомости" в соавторстве с Дмитрием Некрасовым и Константином Воронковым.
1. Широкий круг оппозиционных сил договаривается о кратком перечне чисто политических требований. Консенсус относительно новых параметров политической системы достижим, только если оппозиция не будет расколота вопросами экономической политики. О собственности и распределении национального дохода всегда очень сложно договориться. Поэтому вопросы, касающиеся социальной справедливости откладываются.
Необходимо сначала провести демократизацию, а потом, в рамках ясно определенных политических механизмов и реального народного представительства, достигать консенсуса по проблемным социально-экономическим вопросам.
2. Объединенная оппозиция предлагает правящей элите масштабную амнистию по целой группе экономических и "некоторых других преступлений", в том числе связанных с фальсификацией последних выборов. Олигархи могут не опасаться "постреволюционного передела собственности и массовых расследований сомнительных экономических практик предшествовавшего периода", бюрократия высшего и среднего звена – масштабных антикоррупционных расследований. В обмен от этой самой элиты требуют в течение 2013 года провести конституционную реформу, сокращающую полномочия президента, и выборы в новую Думу, по итогам которых она самостоятельно сформирует новое правительство. Путину, "если он захочет", разрешается остаться номинальным президентом до 2018 года. Гудков считает, что подобная сделка, предложенная объединенной оппозицией и решительно поддержанная народом, окажется заманчивым предложением для значительной части олигархов и бюрократии. Многие из этих людей либо открыто поддержат оппозицию, либо, "по крайней мере", будут саботировать "неправомочные указания" твердолобых "в случае развития политического кризиса".
Сразу бросается в глаза крайне уязвимый момент всего этого плана.
На все время достаточно длительного "переходного периода" Корпорация жуликов и воров сохраняет контроль над бюрократическим аппаратом, полицейско-репрессивной машиной, управляемой судебной системой.
Организовывать досрочные перевыборы Думы будут те самые люди, которые фальсифицировали предыдущие выборы и только что получили за это индульгенцию. С какой радости они будут действовать как-то иначе? Так что жулики и воры будут иметь все шансы сохранить контроль и над законодательной властью, и над "конституционно реформированным" правительством. Могут еще ради креатива имитировать создание "коалиции" с наименее морально устойчивой частью оппозиции. При этом остальная оппозиция будет по-прежнему прессоваться. Коррупция, беззаконие, произвол останутся как есть. Ни одно из существующих общественных противоречий не будет разрешено. Так к чему же мы "перейдем" в итоге такого "переходного периода"? За этой лежащей на поверхности слабостью "плана Гудкова" просматривается гораздо более глубинная концептуальная ошибка, в которую склонны впадать даже лучшие представители умеренной части оппозиции.
Они все еще мыслят категориями "согласия элит", отводя обществу лишь роль вспомогательной силы для достижения этого "согласия".
В их понимании переход к демократии есть результат эволюционной трансформации нынешней клептократии в цивилизованный буржуазный класс. Расширение социальной базы оппозиции за счет привлечения на ее сторону части господствующей элиты для умеренных – приоритетная задача. Добиваться этого они готовы практически любой ценой, не замечая, что предлагаемая ими цена чревата как раз резким сужением социальной базы оппозиции.
Очевидно, что очень многие воспримут предложенный Гудковым и его соавторами "социальный контракт" как сделку внутри элит за их спиной и за их счет. И приведет это не к "расколу элиты", а к расколу и общему ослаблению оппозиции, а значит только ухудшит ее стартовые позиции в случае начала торга с Кремлем. И только понизит стимулы переходить на ее сторону для представителей элит. "Условные Фридманы и Алекперовы" (как и представители "высшего и среднего звена бюрократии") – люди во всяком случае практичные. Какой им интерес переходить на сторону расколотой и ослабленной оппозиции?
Так стоит ли так явно отдавать предпочтение нескольким олигархам перед миллионами простых граждан? Какими такими полками ОМОНа командует Фридман? И сколько десятков тысяч своих сторонников может вывести на улицу Алекперов? В чем их такая ни с чем не сравнимая ценность для оппозиции, что ради их ублажения умеренные среди прочего предлагают отложить до наступления светлого демократического будущего решение социально-экономических проблем?
В 1917 году умеренные социалисты уже предлагали отложить решение спорных социально-экономических вопросов до того счастливого момента, когда в стране укрепится демократия. Призывали неимущих не посягать на интересы имущих, чтобы не оттолкнуть их от демократии. В результате демократия так и не укрепилась, потому что от нее оттолкнули неимущих.
Для утверждения демократии жизненно необходим межклассовый компромисс в вопросах справедливого распределения национального богатства.
Причем он нужен именно для утверждения демократии, а не после ее утверждения. Если имеющие во многом противоположные экономические интересы классы пойдут на бой с авторитарным режимом, не определив предварительно хотя бы самые общие контуры этого будущего компромисса, они будут думать не столько о том, как победить режим, сколько о том, как и когда кинуть друг друга. И оппозиция никогда не выведет на улицы миллионы, если в ее программе не будут отражены интересы тех слоев, которые, например, в первую очередь пострадают от намечающейся дальнейшей коммерциализации образования и медицины.
А вот то, что предлагают Дмитрий Гудков и его соавторы по статье в "Ведомостях", это никакой не компромисс. Это даже не "непредрешение" социального вопроса. Вопрос этот фактически предрешен "масштабной амнистией по целой группе экономических и некоторых других преступлений". Предрешен исключительно в пользу класса, который до сих пор в оппозиции вообще замечен не был. Это не "условия почетной капитуляции действующей элиты" перед обществом, о которой пишут авторы статьи в "Ведомостях". Это условия капитуляции общества перед правящей клептократией. Отнюдь не почетной капитуляции. И поистине королевский подарок кремлевской пропаганде, изображающей оппозицию защитницей интересов олигархов.
Потеря поддержки в элитах – не самое опасное для Кремля, пока он сохраняет поддержку той легковерной части граждан, которые до сих пор воспринимают Путина как главного борца с олигархами.
А ведь эти люди – потенциальный резерв оппозиции. И работать в направлении размывания этой массовой базы режима было бы для оппозиции куда как перспективнее попыток перетянуть на свою сторону часть клептократов любой ценой и на любых условиях. Правящая элита считает излишним идти на уступки оппозиции потому, что убеждена в моральной слабости своего противника. Убеждена, что всегда сумеет сыграть на низменных человеческих страстях. На глупости, тщеславии, зависти, трусости. Одних запугать, других подкупить, третьих обмануть и кинуть. И стоит только поманить пальцем, как к тебе сразу прибегут.
В этом власть всегда рассчитывает на умеренных. И если умеренные действительно хотят склонить правящую элиту к уступкам и компромиссам, они должны заставить ее разувериться в подобных представлениях. Не уверять ее, что уступить власть совсем не опасно, а показать, насколько опасно власть по хорошему не уступить.
Отнюдь не уверенность, что тебя в любой момент легко примут с распростертыми объятиями, списав все косяки, будет стимулировать раскол элит и переход видных функционеров режима на сторону оппозиции. Напротив, потенциальные перебежчики должны знать, что возьмут не всех. Оппозиция должна следить за тем, чтобы количество перебежчиков в ее рядах не превышало некоторый допустимый предел, определяемый элементарными санитарно-гигиеническими нормами. И чтобы вписаться в имеющееся ограниченное количество мест, надо приложить некоторые усилия. Правящая элита должна также знать, что никакого автоматического "упреждающего" освобождения от ответственности не будет. К виновным можно проявить великодушие, но лишь после того, как они будут названы виновными. Чтобы пресечь возможность фальсификаций на предстоящих внеочередных выборах, случаи фальсификации на выборах прошедших должны быть расследованы. Чтобы прекратить практику полицейского произвола и насилия в отношении мирных собраний, эта практика должна быть официально признана преступной.
Снисхождения надо еще заслужить. Кроме того, есть вещи, за которые не может быть никакого прощения. Никогда. Пусть никто не надеется, что о самых страшных трагедиях рубежа двухтысячных просто тихо забудут. И касается это именно первых лиц. Они могут рассчитывать лишь на то, что за мирную сдачу власти им дадут время исчезнуть. Не очень много времени. На "раз, два, три, четыре, пять – я иду искать, а кто не спрятался – я не виноват".
Те представители правящей клептократии, на которых нет крови, могут рассчитывать на амнистию по экономическим преступлениям, гарантирующую личную свободу, но не имущественные права. И если представители крупного капитала хотят правовых гарантий для своего бизнеса в будущем, они должны заплатить за это отказом от некоторых социальных позиций, приобретенных неправовым путем. Вот это – вполне почетная капитуляция правящей элиты и социальный компромисс.
Что же касается схемы передачи власти, то она элементарна и не требует пересмотра конституции: Путин назначает нового премьера, предложенного объединенной оппозицией, и уходит в отставку. Новое правительство максимально коалиционно, но присутствие в нем Партии Жуликов и Воров исключается. Единственный путь к участию в новой власти людей из власти нынешней – своевременный и полный разрыв с этой квазиполитической, полумафиозной структурой. Вот тогда можно проводить конституционную реформу и внеочередные выборы.
К бескровной капитуляции правящую элиту могут вынудить не уговоры и заманчивые предложения всевозможных бонусов, а очевидный морально-политический перевес сил оппозиции.
Созданию такого перевеса могут весьма поспособствовать умеренные. Для этого они сами должны отказаться от надежды перевоспитать нынешнюю элиту в нечто цивилизованное, признать, что переход к цивилизованной демократии невозможен без радикального обновления элит. И направить свои усилия на политическую изоляцию правящей клептократии. Оставить ее в одиночестве. Не оставить ей ни малейшей надежды на какую-либо поддержку со своей стороны. И, напротив, решительно поддержать социально-экономические требования широких "неэлитарных" слоев.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
