По соседству с моей приятельницей поселились негры. Вполне мирные, вполне доброжелательные – одно слово, христиане. Богослужения, которые они проводят непосредственно у себя в квартире, обычно заканчиваются далеко за полночь. Все поют, все танцуют, в общем, славят Бога так, что стенки трясутся. В ответ моя приятельница обычно врубает Рахманинова – такое вот противостояние культур. Впрочем, человек она по природе своей неконфликтный – долго противостоять никому не может, поэтому всерьез думает о переезде. Как-то этими мыслями поделилась с соседкой – благообразной пожилой женщиной. В ответ та сверкнула глазами. "Почему мы должны уезжать? Это их надо выжить отсюда или перестрелять! Давайте вступать в националистическую партию и защищать себя!"
Да, забыла уточнить – приятельница моя живет в Англии.
Ненависть к чужим не является чисто российской проблемой. В Западной Европе тоже кипят нешуточные страсти по поводу "понаехало". Надо признать, что основания для беспокойства у европейцев есть – просто потому, что напор мигрантов на их страны не ослабевает, а уже сейчас во многих районах Лондона или Парижа представителей "титульной нации" практически не осталось.
И все чаще получается так, что не приезжие приспосабливаются к английскому и французскому образу жизни – приспосабливаться приходится европейцам. Начиная с мелочей: например, в супермаркетах кассир-мусульманин может отказаться пробивать вино, и покупателю придется ждать, когда подойдет другой сотрудник, способный взять в руки бутылку запрещенного Кораном напитка, – и заканчивая тем, что к мелочам уже никак не отнесешь. Так, в ходе этнических волнений в одном из европейских городов появились многозначительные плакаты – "Белые свиньи, вот из нашего квартала"…
Мигранты хотят жить в чужой стране по своим традициям и сообразно законам своей веры – собственно, именно это и вызывает раздражение. Высказывать его вслух не слишком принято, но, тем не менее, оно прорывается.
"На последних выборах я долго думала, не проголосовать ли, в самом деле, за националистов. Они бы, наверное, навели порядок, по крайней мере, попытались бы", – признается моя приятельница. Остановили ее не только "остатки былой интеллигентности", но и простенькая мысль о том, что она-то сама, хотя и ведет абсолютно правильный, по английским понятиям, образ жизни, тоже "понаехала"…
Собственно, нечто подобное наблюдается и у нас. Когда мы обменяли квартиру, бабушки, сидящие у подъезда, придирчиво допытывались у меня, откуда мы приехали. Узнав, что не из Закавказья, а всего лишь из другого района города, заметно повеселели. Национальность моего мужа их, как выяснилось, не интересовала – куда более важным было то, что новые соседи ведут привычный и понятный им образ жизни. Еще раз подчеркну – речь идет не о национализме, а о старом добром требовании не ходить в чужой монастырь со своим уставом. Когда мы едем отдохнуть за границу, нас призывают уважать местные традиции. И вполне логично ждать того же от тех, кто приезжает к нам – на долгий срок или навсегда.
Беда, однако, в том, что эти ожидания в большинстве случаев не оправдываются. При этом ни в Европе, ни у нас нет ни одной политической силы, которая разработала бы жесткие требования по адаптации мигрантов. У нас к проблемам адаптации власть даже не подступалась. В Европе ее рассматривают как право человека, но что делать с теми, кто этим правом воспользоваться не захотел – неизвестно. Одни говорят о неизбежности глобализации и предоставляют чужим возможность жить так, как они этого хотят. Другие предлагают решить вопрос с чужаками радикально – но при этом смотреть уже не на то, какой образ жизни ведет человек, а исключительно на цвет кожи и разрез глаз. Большинство народа (и европейского, и российского) предпочло бы какой-то средний путь, но его никто не предлагает. Единственными, кто признает существование проблемы и обещает заняться ее решением, являются националисты – именно поэтому их популярность возрастает. Но в Европе, где десятилетиями насаждалась политкорректность, этот рост идет достаточно медленно. А в России по мере неизбежного развития трудовой миграции "пожар" может распространить очень быстро.
По соседству от меня временно поселились таджики. Они заняты важным и нужным делом – ремонтируют здание детского сада и, за неимением другого жилья, живут на объекте. Понятно, что на территории садика появилась несанкционированная свалка, которая увеличивается с каждым днем. Люди мимо нее проходят с трудом, зато благоденствуют крысы. "Гнать их надо отсюда поганой метлой!" – сверкает глазами благообразная бабушка, выгуливающая собаку. Она тоже хочет найти себе защиту…
Что делать? В тех случаях, когда гастарбайтеров приглашают подрядные организации, выполняющие работы по заказам органов власти, надо требовать от властей, чтобы они строго контролировали их деятельность. Это, на самом деле, вполне реально. Но параллельно стоит другая, куда более сложная задача – поиск путей "включения" чужаков в жизнь российских городов. Необходимо искать баланс между правом приезжих на сохранением своих национальных традиций и правом "аборигенов" на жизнь "в собственном монастыре" – и способы, которыми можно было бы добиться соблюдения такого баланса.
Бессмысленно ждать, что власть сама начнет искать ответы на эти вопросы. Но пока и интеллектуальное сообщество, и подавляющее большинство политиков стесняются их обсуждать. Предложений, которые можно было бы вынести на обсуждение общества, нет – кроме тех, с которыми выступают крайние националисты. И чем дальше, тем более опасной становится эта монополия. Если люди поверят, что предлагаемый националистами выход – единственно возможный, то следующая "бархатная революция" рискует быть вовсе не "бархатной". И уж точно – не демократической…
Вы можете оставить свои комментарии здесь
